Люди готовы платить, если знания выцарапаны с кровью: интервью с коучем

Что скрывается за вопросами, с которыми предприниматели и менеджеры приходят к коучу? Как «обламываются» топ-менеджеры сильных корпораций? И что ночами оплакивают те, кто пришел прокачать свои управленческие навыки? Об этом из своего опыта рассказывает Юрий Анушкин, бизнес-коуч и автор курса управленческих навыков MANAGYM.

— Юрий, вы более 30 лет в теме управления персоналом и менеджмента. Как вы поняли, что пришло время становиться коучем?

— Для меня индикатором стало то, что раз за разом меня стали третировать окружающие и требовать коучинга. Первое время отказывался, но затем углубился в тему, прошел несколько обучений и потихоньку начал работать, придерживаясь диалогово-феноменологической модели Игоря Погодина.

«Коучинг — это движение вперед, а не вглубь»

— Какие вопросы к себе означают, что пора к коучу?

— Первый и самый главный вопрос связан с кризисом среднего возраста. Почти каждый из нас к 30 годам спрашивает себя, реализовал ли он свои смыслы и цели или это были смыслы семьи, окружения, корпорации… Это вопрос того, насколько глубоко проживается собственная жизнь. Возможно, на поверхности будут моменты, связанные с карьерой, бизнесом, но главной остается самореализация… В этот момент нужен кто-то Другой, с иным жизненным опытом, но не вовлеченный в отношения. Не из родственников, не из круга общения.

— Обязательно ли это должен быть коуч?

— Не обязательно. Нужен человек, обладающий чувствительностью, осознанностью, способностью поддерживать контакт, слушать и при этом задавать вопросы, искренне интересоваться, проявлять любопытство. Желательно за деньги, иначе есть риск запутаться в контекстах отношений.

— Люди всегда знают, чего они хотят?

— Вопрос «Чего ты хочешь?» один из самых сложных. Сложнее только вопрос «Кто ты?» Но если удается на них ответить, возникает следующий — «Что и как делать?». Собственно, это и есть работа коуча: задать вопросы, позволяющие человеку самоопределиться, отделить свои желания и потребности от не своих, начать действовать и осознавать результаты своих действий.

— Всегда ли это про карьеру и успешность?

— Чаще всего да. Все начинается с модных и социально одобряемых идей вроде «карьеры», «успеха», «тыщ миллионов» и «изменения мира». Но дальше либо человеку придется отвечать на вышеназванные вопросы самому себе, либо он уйдет от меня к другому коучу.

— Как часто приходится отправлять клиентов к психологу?

— В трети случаев я это аккуратно советую. Несколько раз я категорически отправлял к психологу клиентов, которые балансировали на грани панической атаки. Профессиональный коуч почти всегда имеет психотерапевтическую подготовку, что помогает видеть грань, за которой формат коучинга перестает быть актуальным. Для меня коучинг — это когда идешь вперед, а не вглубь.

— Как вы оцениваете результат работы? В чем он проявляется?

— Есть идея о том, что для неординарного, необычного результата нужно перестать делать то, что делаешь обычно, и начать делать что-то другое. Так вот для меня, как для коуча, результатом является действие клиента, выходящее за пределы привычных, ограничивающих представлений. На следующем этапе важно помочь ему увидеть, как начинает меняться жизнь. Способность человека творчески действовать целенаправленно, реализуя выбор самостоятельно — это и есть результат коучинга.

«Хорошее знание продолжает тебя терзать»

— В каком случае нужен не коуч, а обучение конкретным навыкам?

— Бывает, отсутствие очень простых навыков реально тормозит карьеру. Например, способность слушать, слышать и четко выражать мысли, умение опираться на факты, отличать их от предположений, мнений и суждений.

Эти навыки при регулярной и ответственной работе можно привить за месяц-полтора. Окружающие воспринимают результат как магию: раз — и человек стал другим, стало легче решать вопросы, меньше шероховатостей, больше толку.

— Как заметить в себе, что этих навыков недостает?

— Слушать! Окружающие обязательно сообщают, прямо или косвенно. А в корпоративном мире с его жесткой прагматикой человеку раз в полгода сообщают «в лоб» о том, каких компетенций ему не хватает для должности или продвижения. Корпоративная жизнь всегда оттачивает человека под свой формат. Иногда мне удавалось по разговору понять, в какой компании менеджер строил карьеру.

— Как?

— На людях остается отпечаток культуры компании. В способе мыслить, манере общения, речевых оборотах, поведенческих моделях. Мощные компании всегда воспитывают своих сотрудников, хоть об этом и не принято говорить вслух.

— Такой «заточенный» менеджер может остаться непригодным для работы в других компаниях?

— Да, при переходе его может «колбасить». Я лично проходил через этот этап, у коллег было то же самое. В 2003−2007 годах я работал в «Евросети», это был период мощной экспансии и прямого взаимодействия с Чичваркиным, он был от нас на расстоянии вытянутой руки. Было ощущение, что командой мы, при желании, способны сделать революцию в отдельно взятой стране :). И когда мы ушли, «ломка» была. Всех приглашали в крутые компании, и в течение полугода-года многие увольнялись, по своей воле или нет. И только в следующих компаниях мы более-менее находили себя, «перезатачивались» и «усмиряли гордыню».

— Как сделать такой период менее болезненным?

— Как минимум, сделать временной зазор между одной компанией и другой. Часто люди переходят на новую работу с недельным перерывом, и это травматично. Нужен период «обнуления», когда, как говорит Слава Полунин, опускаешь «ноги в воду» и медитируешь. И хорошо бы пару месяцев…

— Какие элементы корпоративной культуры наиболее сложно исправить?

— Цинизм! 🙂 Профессионал — это тот, кто четко различает ДНК компании и свою ДНК и способен блестяще имитировать то, чем его «прошивает» компания.

— А чего не хватает молодым менеджерам? Может, жесткости?

— Жесткость не является ценностью сама по себе. Если вы можете только ласково спрашивать или только кричать — вы неполноценный менеджер. Профессионал должен действовать в широком диапазоне, от жесткости и авторитарности до поддержки и демократичности. Чаще это зависит не от сложности цели, а от того, с кем работаешь.

Главная болезнь молодых менеджеров заключается в том, что они не умеют организовывать других людей на достижение общего результата. Задача менеджера не в том, чтобы делать самому, а в том, чтобы помочь своим людям достичь цели, максимально включившись в организацию и координацию.

— Я называю это управленческой позицией. Когда она сформирована, менеджер действует четко и результативно. Неумение «держать цель», декомпозировать, организовывать и делегировать — это следствие несформированности управленческой позиции.

— Как вы прививаете все эти навыки на MANAGYM?

— К этому располагает само понятие тренинга. Моя парадигма «Мастер не учит — Мастер создает ситуации». Тренинг — это пространство, где банальные и тривиальные вещи, которые вроде бы понимаешь, вдруг начинают проживаться, схватываться в игровом опыте, играть красками эмоций и переживаний. Знание должно быть вживлено в плоть и кости. А для этого нужно, чтобы человек сам добрался до него, осмыслил, «выцарапал» из своего опыта с кровью. Вот тогда человек готов за него платить. Когда ты выходишь с тренинга, а оно продолжает тебя терзать… вот это хорошее знание.

— Могу легко представить, что люди начинают плакать во время вашего тренинга…

— Не во время. После. Некоторые признавались, что рыдали по полночи, переваривая то, что узнали о себе. Они сталкивались с настоящим знанием, разрушением иллюзий и стереотипов: какой я, кто я, как я действую. Свое фальшивое представление о себе они и оплакивали.

Допустим, человек считал себя рациональным, продуманным, логичным, а выясняется, что он легко ведется на эмоции и провокацию, вызов, манипуляцию и это напрочь отбивает его способность к рассуждению. В ситуации вызова он может быть предельно нерационален, движим внутренними мотивами, с которыми вообще не знаком.

«Я спешу отдать то, что приобрел»

— Мы все — в первую очередь коучи собственным детям. А как вы воспитываете своих троих детей?

— Я их не воспитываю в прямом смысле слова, но есть ряд критичных моментов. Никогда не лгать — если что-то сказано, то на мое слово можно рассчитывать. Я отношусь к детям с большим уважением и стремлюсь давать им выбор, интересоваться тем, что интересует их, создавать ситуации, где они могут развиваться.

— На одном из бизнес-форумов владелец Global Spirits Евгений Черняк сказал: «Родители должны быть для своих детей интереснее, чем Instagram». Вы для своих детей интереснее?

— Не всегда. Интереснее, когда есть возможность быть с ними в плотном, живом контакте, не функциональной заботе, а в настоящем общении, когда я рассказываю истории из моего детства, читаю вслух книги, когда мы катаемся на велосипедах, заботимся о пчелах, метаем ножи, сплавляемся на байдарке… Тогда я ощущаю себя живым и настоящим и мне кажется, они чувствуют то же…

— Что бы вы хотели развить в своих детях прежде всего?
Читать полностью: 

— Доверие к самому себе, своим мыслям, желаниям, потребностям. Умение слышать других, чувствовать их, сопереживать. Способность быть и жить в семье счастливо, в любви и взаимной поддержке. Еще любопытство, интерес к новому, готовность, если нужно, быть ньюсмейкером, не таким, как все, — иным, даже если это трудно. Умение стойко переносить неудачи и верить в свои силы.

А что терзает вас? Какие вопросы вы задаете себе изо дня в день? Если поиск ответов затянулся, узнайте больше о личной консультации Юрия Анушкина.